Жива_девица писал(а): С тобой неинтересно играть, ты все время мухлюешь...

а ты устанавливай свои правила! и лови хаос в ловушки, которые ты мастерски умеешь расставлять.

Жива, репортаж великолепен!

Жива_девица писал(а): «Боги! Я даже не могу представить себе объем этого греха, который так отрабатывать надо было! Если вопрос только в опустевших городах майя - то я их уже 3 раза отработала с этим Зайсем! Этот Хаос – тут она искоса посмотрела на Ветку - тянет минимум на схлопывание галактики с десятью планетами, населенными разумной формой жизни!»

да, вот что правда то правда! вот ни слова не приукрасила, все из жизни, автобиографическое!

но в общем - да, очерк достоин уважения и ржача :) хотяяя... я не думаю, что заяц бы отделался так просто, намотай он на себя разложенные Живой флажки..

оооо, красиво как получилось! а скороварку надо ветке подарить, а то она скучает без 20 банок закруток в день :)

Кассандра555 писал(а): единорог в хозяйстве завсегда пригодится, принимай, хозяюшка.

эта хороший подарок. пусть в стойло идет! магиццка скотина завсегда в хозяйстве нужна!

- Ну нифига ж себе зверюга! - восхищенно воскликнул Заяс, обходя на конюшне неведомое, но очень красивое нечто.

"Неведомое, но красивое" переливалось в лучах солнца, фыркало, встряхивало шелковистой гривой, нервно подергивало хвостом и тыкалось в дверь стойла рогом, методично превращая оную в перфорированную ленту. Из-под копыт, скребущих по камню, на который умный Вазила, в отличии от смекалистого Зайца, не постелил соломы, летели искры.

На огонь можно смотреть вечно, если это не пожар в твоей конюшне, который, к тому же, еще и тушат ведьмы, часть которых склонна к истерическим поступкам и нагнетанию паники в хаос. Или хаоса в панику, тут уж как получится.

- Ух ты, какое лютое! С фейерверком! - восхищался Заяс, обходя на всякий случай зверюгу с тыла. Зверюга замерла, Зайцу она явно не доверяла, не чувствуя в нем чистой души, девственника, да и плотоядная ухмылка не давала прижиться мысли, что Заяц любит морковку. Может и любит, но в виде гарнира к стейку. А считать себя стейком единорог однозначно не желал. Он желал девственниц, чистых душой и сердцем, сказочный луг с цветами и бабочками, и скакать вод восхищенные вздохи. Ничего из желаемого в стойле не наблюдалось. Зато наблюдался Заяс, который в желаемое единорогом точно не входил.

- Васенька! Волчек! - позвал Заяс - гляньте, у нас какой зверик новый! Он откудова такой? Это хто ваще? Оно хоть разумное? Или нет? А можно, я ему свои стихи почитаю?

- Неееет! - хором взвыли Волк и Василиск, прибежавшие на заполошные зайцевы вопли. Единорог только открыл рот, чтобы согласиться и дать Зайцу шанс стать чище, но вопли Волка и Валиска его заткнули. Стихи он любил: про чувства там возвышенные, романы, любовь. Они вписывались в концепцию сказочного луга, дев и менестрелей на нем. Да не на девах, на лугу! Вечно вы все опошлите. Менестрели воспевают возвышенность своих чувств к девам и единорогу, последовательно, переменно и вместе, и где-то там в процессе кончают, песню в смысле. Как один кончил, так второй и подхватил!

Заяс мял в руках свиток, Единорог смотрел на Зайца огромными черными глазами, окаймлёнными такими пушистыми ресницами, что в них можно было заблудиться. Во взгляде Зайцу почудилась поддержка его начинания вкупе с одобрением, и Заяц решился.

Я - известный в народе псих,
Я пишу самый мрачный стих,
Нету в мире мрачнее стиха,
Хи-хи-хи, хе-хе-хе, ха-ха-ха!

Я, пожалуй, мрачнее всех,
Мне не нужен веселый смех,
Только мрачные надо стихи,
Ха-ха-ха, хе-хе-хе, хи-хи-хи!

Демагог, шизофреник и жлоб,
Мне, конкретно, что по лбу, что в лоб,
Воплощаюсь я в мрачном стихе,
Ха-ха-ха, хи-хи-хи, хе-хе-хе!

Единорог икнул. Почему Заяс счел икание одобряющим жестом, в последствии он объяснить не сможет. Долгими зимними вечерами Заяс будет минуту за минутой перематывать этот страшный вечер, снова и снова выискивая зацепки, почему все пошло не так. Зачем он достал еще один свиток. Но в этот момент Заяс не думал. Его подхватила волна эйфории, ведь его не остановили! Не сказали замолчать, его слушали и слышали, его одобряли и поддерживали! И Заяц достал следующий свиток:

Хочу я к телу прикоснуться,
За грудь подругу ущипнуть.
Ей носом в волосы уткнуться,
И голым торсом щегольнуть.

Ты приходи, моя зазноба!
Тебя хочу я целовать!
До пота-крови и озноба,
Так, чтоб соседей напугать!

Забрось подруг, покинь работу!
Пусть будет вечный выходной!
Не отбивай мне всю охоту,
Побыть хоть раз в году с тобой.

Единорог лихорадочно думал, чем бы заткнуть уши. На своей поляне он был богом и не всем стоит знать, что цветочки, даже волшебные, отлично воспринимают подкормку из перемолотого в кашу менестреля или переставшей быть чистой девой. Но тут было стойло! Грубое, бестактное стойло и кошмарный Заяс, читавший свои адовы стихи без остановки.

Я – романтик по натуре,
Я – романтик от души.
Знаю толк в литературе,
Мои строки хороши.
А сейчас я необычно
Про любовь тебе скажу.
Это будет нетипично,
Я всю душу изложу.
Я люблю тебя как банда
Любит глум и воровство.
Нет красивей бриллианта,
Чем твое глазное дно!
Ты нужна мне словно веер
В жаркий, знойный, летний день.
Подарю тебе свой плеер,
Лишь бы стала ты моей!

Единорог понял, что это конец. Он никогда себе не представлял конца, но вот сейчас понял, что это он! И его конец выглядел как чертов Заяс со своими стихами. Такой конец был совсем неэпичен и в некоторой степени даже обиден!

«Живым я вам не дамся!» - и эта мысль так взбодрила единорога, что по шерсти побежали разноцветные искры, из-под копыт хлынуло пламя, а, откуда-то сзади, так сказать с тыльной части, вылетела радуга и рассыпалась сотнями маленьких ирисок, источающих сладкий карамельный запах. Рог испускал фонтаны разноцветных лучей, как дискошар на танцах в разгульях 90-х.

Заяс, Вася и Волк в ужасе попадали на пол, причем Волк постарался тяпнуть Зайся за что придется, но промахнулся. Как успокоить безумного единорога – никто не знал, к тому же он был подарком на день рождения Баст, так сказать от одной дружественной державе другой. И вот так, взять и сломать подарок, а может и последнего единорога – это надо уметь. А вот чтобы вместе с единорогом сломать еще половину замка – тут вообще талант нужен, и вдохновение. И то, и другое, к сожалению, были у Зайца в избытке.

- а ну не балуй! – грозно рявкнул Вазила и перевернул на беснующегося единорога ванну с ледяной водой. Не прошло и пары секунд, как единорог был взнуздан, мокр, поставлен на растяжки за все ноги и слегка потерянным от такой скорой смены декораций.

Дверь в стойло отсутствовала. Стена перед стойлом была испещрена знаками, выжженными в камне разноцветными лучами.«да я вс все бляд; рки про от святого ски» - троица поднялась с пола и водя пальцами, лапами и вообще, чем попало во выжженным надписям, читала их вслух. Единорог покраснел. Он то и слов таких знать не должен был! К прекрасному они не относились, точнее не к той части прекрасного, которую познал единорог, а все остальное – не прекрасное и подлежало уничтожению.

- ах ты тварь! – Заяс ломанулся в стойло явно не с благими намерениями, - ты зачем замок пописал? Даже я себе такого не позволяю, ну держись рогатый! И ведь никто не поверит, что это не я, все скажут, что Заинька, бедненький такой, виноват!

- подожди! – Волк наступил Зайцу на хвост и что-то прошептал на ухо.

- а я вот бы не стал этого делать – мудро заметил Вася – праздник, гости скоро приедут
.
- да ладно! – Заяс загорелся новой идеей, - мы ж в нежилой части будем, никто не увидит!

- зато услышат. – почти про себя пробормотал Вася, - а потом словят и оторвут все, за что словят. А может сначала оторвут, а потом словят.

Волк зашел в стойло и перерезал все веревки, сдерживающие единорога.

По замку пронесся странный гул, за ним раздался не менее подозрительный топот, который завершили еще более подозрительные вопли на три голоса, трубный хрип и слабо различимый в общей какофонии звуков мат. Двери в обеденный зал распахнулись от сильного удара. Через зал пронесся единорог, с безумными черными глазами, рассыпая вокруг себя разноцветные искры и распуская радуги, превращающиеся в ириски. Верхом на единороге сидел Заяс, сзади, почему-то на лыжах, бежал Вася, цепляясь за веревки, накинутые на морду единорога как намордник. Волк выныривал то с одного бока, то с другого и орал «поворачивай!». Кому орал свое поворачивай Волк – было непонятно, потому что никто никуда не поворачивал. Все летели по прямой и в лучших традициях магических учений - не замечали препятствий, хотя навряд ли у них была единая цель. Процессия торжественно покинула комнату через другую благополучно выбитую дверь, не сбавляя при этом скорости.

- это вот что сейчас было? – Баст внимательно посмотрела на Ветку и Птичку.

если что, стихи не мои! инет щедро поделился прэкрастным!

Первым человеком на земле был заяц. Вторым человеком на земле был другой заяц. А третим человеком была луна, но она жила не на земле, а в небе. Хотя некоторые старики говорят, что самым первым человеком на земле был Цагн. он очень устал, когда рождался, и с тех пор крепко спал в своей хижине, поэтому про него никто ничего не знал. Зайцы взяли луну в жены и по очереди ходили на небо, гостить у своей жены. Но они не знали, как следует поступать мужу с женой, и спросить было не у кого. Про это знала черепаха, но она никогда никому не говорила правду. И еще знал Цагн, но он спал. Поэтому у зайцев и луны не было детей.

Другие люди тоже жили на земле, но никто не знал, что они люди. Все думали, что это звери без шерсти и когтей, и сами они не знали, как им следует называться. И никак не назывались. Зато эти люди знали, что нужно делать мужу с женой, и делали это целыми днями. У них родилось много детей, которые потом стали рыбами, обезьянами и другими животными. Старики говорят, эти люди специально родили себе столько детей, чтобы было на кого охотиться.

Однажды луна увидела с неба, как звери без шерсти и когтей поступают со своими женами. Она решила, что зайцы тоже сумеют так сделать и очень обрадовалась. Но небо в те времена было высоко над землей, и луна не смогла разглядеть все как следует. Тогда она позвала своих мужей зайцев. Один из них тогда как раз гостил на небе, а второй оставался на земле. Луна сказала им: пойдите и посмотрите, как звери без шерсти и когтей поступают со своими женами. Кто потом сумеет сделать так же, тому я рожу много детей и разрешу превратить их во что угодно.

Заяц, который был на земле, обрадовался и побежал к людям. Он хотел быть первым, и так спешил, что забыл, зачем туда отправился. Поэтому когда заяц пришел к людям, он все перепутал и сказал: "Возьмите меня в жены!" Люди обрадовались и взяли зайца в жены. Заяц родил им много детей, которые потом стали плодовыми деревьями.

Второй заяц, который гостил на небе, добирался на землю очень долго. По дороге он проголодался и стал есть траву. Он съел так много травы, что забыл свое имя. Мимо как раз шла Черепаха, и заяц спросил у нее: "Черепаха, скажи, как меня зовут?" Черепаха решила обмануть зайца и сказала: "Тебя зовут Солнце!" Тогда заяц вернулся на небо, но не пошел к жене, а стал солнцем. С тех пор бывает светло днем, а не только ночью.

Луна очень долго ждала зайцев, но они не возващались. Тогда она сама пошла на землю к животным без шерсти и когтей и сказала: "Возьмите меня в жены". Но у людей к тому времени было уже так много жен, что на всех не хватало еды и хижин, и они отказались. Тогда луна заплакала, и люди стали ее утешать. Они согласились поступить с ней, как с женой, но сказали, что луна и ее будущие дети должны жить у себя на небе, потому что на земле уже тесно. Луна согласилась, и тогда люди стали обходиться с ней, как с женой. За это луна разрешила им вслух называть себя людьми; раньше такое позволялось только зайцам и самой луне.

Потом луна вернулась на небо. У нее родились дети, некоторые превратились в звезды, а некоторые стали космонавтами. Дети захотели спуститься на землю, чтобы повидаться со своими отцами. И когда дети луны пришли к людям, начался такой гвалт, что Цагн проснулся в своей хижине, вышел на поляну и сказал: "Ну все, хватит! Развели бардак! Все идите спать!" С тех пор все люди, звери и луна спят и видят сны. Им снится, что они живут, как прежде, с женами и детьми. А если какой-то человек вдруг проснется, он уходит из леса на цыпочках, чтобы не разбудить Цагна. Обычно такой человек отправляется на небо, где живет заяц, который стал солнцем. Но старики, которые видели больше снов, чем мы, говорят, что некоторые уходят еще дальше. Никто не знает, куда.

©Макс Фрай, 2004