Станислав Гроф родился 1 июля 1931 года в Праге (Чехословакия). В 1956 году окончил Карлов университет, в 1965 году защитил докторскую диссертацию по медицине. С 1956 по 1967 гг. С. Гроф - практикующий психиатр-клиницист, активно изучает психоанализ.
С 1961 года он возглавил в Чехословакии исследования применения ЛСД и других психоделических средств для лечения психических расстройств. В 1967-1969 годах, получив стипендию Фонда поддержки психиатрических исследований (США), прошел двухлетнюю стажировку в университете Джона Хопкинса, потом продолжил исследования в Мэрилендском центре психиатрических исследований.
В 1973-1987 годах работал в институте "Эсален" (штат Калифорния, США). В этот период вместе с женой Кристиной он разработал технику холотропного дыхания - ставшего уникальным методом психотерапии, самопознания и личностного роста.
В настоящее время С.Гроф - профессор факультета психологии Калифорнийского института интегральных исследований, а также проводит обучающие семинары для профессионалов. Один из основателей Международной трансперсональной ассоциации (ITA), ее президент в 1978-82 годах.
Автор и соавтор более 100 статей и около 20 книг.
Наш канал на Дзене тут!
Наш канал в Телеграмме https://t.me/+FCngiVF-sBtlYzg6
Продолжается набор на 18 поток славянской школы магии Бастилия!
Все подробности - Смотреть здесь!
Все подробности - Смотреть здесь!
Набор на тринадцатый практикум тут!
Акция! План на деньги на шикарных условиях! Идем сюда!
Онлайн гадания Бастилии
Станислав Гроф "Когда невозможное возможно. Приключения в необычных реальностях"
-
Tanya
- Сообщения: 1967
- Зарегистрирован: Вт окт 13, 2015 08:23
- Репутация: 20084
-
Tanya
- Сообщения: 1967
- Зарегистрирован: Вт окт 13, 2015 08:23
- Репутация: 20084
Станислав Гроф "Когда невозможное возможно. Приключения в необычных реальностях"
Станислав Гроф является одним из величайших исследователей нашего века. В этой книге он знакомит нас с целым собранием историй, которые подобно рассказам Марко Поло настолько выходят за пределы нашего опыта, что сначала невольно возникает сомнение в их реальности.
Однако если вы остаетесь открытыми, вы начинаете видеть, насколько глубоки, достоверны и важны эти истории и насколько они расширяют наше понимание человеческих возможностей.
Почти полвека тому назад переживание, продолжавшееся всего несколько часов, сильно изменило мою личную жизнь и профессиональную деятельность. Будучи молодым ординатором-психиатром, прикомандированным к клинике для специализации спустя всего несколько месяцев после окончания медицинского факультета университета, я добровольно вызвался участвовать в экспериментах с ЛСД, веществом, обладающим поразительными психоактивными качествами, которые были открыты знаменитым швейцарским химиком Альбертом Хоффманом в лабораториях фармацевтической компании Sandoz в Базеле.
Эта сессия, а точнее ее кульминация, во время которой я получил огромный и не поддающийся описанию опыт «вселенского» сознания, пробудила во мне глубокий интерес к необычным состояниям сознания, не ослабевший на протяжении всей моей жизни. С этого момента большая часть моей клинической и исследовательской деятельности была посвящена систематическому изучению терапевтического, трансформирующего и эволюционного потенциала этих состояний. Те пятьдесят лет, которые были посвящены исследованию человеческого сознания, стали для меня невероятным опытом открытий и самопознания.
Примерно половину этого времени я занимался изучением сочетания психотерапии с воздействием психоделических веществ, сначала в Чехословакии, в Пражском институте психиатрических исследований, а затем — в США, в Мэрилендском исследовательском центре психиатрии в Балтиморе, где я участвовал в последней из действовавших американских исследовательских программ по изучению психоделиков. С 1975 года мы с моей женой Кристиной занимаемся холотропным дыханием — методом, обладающим глубоким терапевтическим воздействием и способствующим самопознанию, который мы вместе разработали в институте Эсален, Биг Суре, штат Калифорния. Все эти годы мы поддерживали людей, которым случайно довелось пережить необычные состояния сознания — психодуховные кризисы или «духовное пробуждение», как называем подобные ситуации мы с Кристиной.
Общим для всех трех ситуаций является то, что все они подразумевают необычные состояния сознания или, если выразиться точнее, их важную разновидность, которую я называю холотропной. Это сложносоставное слово буквально означает «направленный на единство» или «движущийся к единству» (от греч. holos — целый и trepein — движущийся к чему-либо). Этот термин предполагает, что в нашем обычном, повседневном состоянии сознания мы отождествляемся лишь с очень маленькой частью того, чем на самом деле являемся. Проще всего объяснить значение слова «холотропный» можно, обратившись к индуистскому различию между понятиями «намарупа» (имя и образ для нашего повседневного существования) и «Атман-брахман» (наша глубочайшая идентичность, которая соизмеряется с космическими законами творения). В холотропных состояниях сознания мы можем выйти за рамки собственного тела и восстановить нашу истинную сущность. Мы можем эмпирически отождествиться с чем-либо в этой части творения и даже с самим законом творения.
Холотропные переживания играют важную роль в инициа-циях шаманов, целительских обрядах и в обрядах перехода в иной мир, и систематических духовных практиках, таких как различные типы йоги, буддийских или даосских медитациях, суфийских трансах, каббалистических упражнениях или даже молитвах христиан (исихазме). Они также были описаны в литературе об античных мистериях смерти и возрождения, связанных в средиземноморском регионе и других частях мира с именами Инанны и Таммуза, Исиды и Осириса, Диониса, Аттиса, Адониса, Митры, Одина и многих других божеств. В повседневной жизни холотропный опыт можно получить в результате клинической смерти или случайно, без каких-либо причин, способных его вызвать. Они также могут быть вызваны сильными формами экспериментальной терапии, разработанными во второй половине XX века.
В психоделической терапии холотропные состояния возникают под воздействием веществ, изменяющих сознание, таких, как ЛСД, псилоцибин, мескалин и трептамин или производные амфетамина. При холотропном дыхании сознание изменяется при помощи сочетания более быстрого дыхания, соответствующей музыки и работы по высвобождению внутренней энергии человека. В момент духовного пробуждения холотропные состояния возникают спонтанно в обычной жизни, и причины их возникновения обычно остаются неизвестными. Если эти состояния правильно восприняты и в дальнейшем будут поддерживаться, они могут иметь огромный целительный, трансформирующий и даже эволюционный потенциал.
К тому же я, хотя и менее глубоко, имел дело со многими практиками, которые так или иначе связаны с холотропными состояниями сознания. Я много общался с антропологами и принимал участие в священных церемониях различных культур в различных частях мира, в том числе и с применением таких галлюциногенных растений, как пейот, аяхуаска и различные грибы. Я общался с представителями различных племен Северной Америки, Мексики, Южной Америки и африканскими шаманами и целителями. Я также много общался с последователями различных духовных практик, в том числе направлений буддизма випассана, дзен и ваджраяна, сиддха-йоги и тантры, и даже христианского ордена бенедиктинцев.
Другой областью, всерьез и надолго привлекшей мое внимание, стала танатология, достаточно молодая дисциплина, изучающая состояние клинической смерти и психологические и духовные аспекты смерти и умирания. В конце 60 — начале 70-х я принимал участие в большом исследовательском проекте, изучавшем воздействие галлюциногенотерапии на людей, умирающич от рака. Я также должен добавить, что лично знаком с несколькими великими психологами и парапсихологами нашего века, пионерами лабораторных исследований сознания, и психотерапевтами, которые разработали и применяли на практике сильнодействующие формы экспериментальной терапии, вызывающие холотропные состояния сознания.
Мое первое знакомство с холотропными состояниями сознания оказалось весьма непростым и требующим напряжения всех сил, как интеллектуальных, так и эмоциональных. В первые годы моих лабораторных и клинических исследований психоделиков я ежедневно сталкивался с большим количеством переживаний и наблюдений, к которым совершенно не был готов, несмотря на всю свою медицинскую и психиатрическую подготовку. Фактически, я чувствовал и видел вещи, которые с точки зрения научной картины мира (на ней я вырос) были абсолютно невозможны и просто не могли иметь места. И все же все эти очевидно невозможные события происходят сплошь и рядом.
После того как мне удалось преодолеть первый понятийный шок, скептицизм по поводу моих наблюдений и сомнения в том, не сошел ли я случайно с ума, я начал понимать, что, возможно, проблема не в моей способности вести наблюдение или давать трезвую оценку, а в ограниченности современных психологических и психиатрических теорий и в монистической материалистической парадигме западной науки. Естественно, это было непросто — прийти к подобному заключению, поскольку мне приходилось бороться с тем благоговением и уважением, которое испытывает любой студент-медик или начинающий психиатр перед академическим образованием, научными авторитетами и впечатляющими научными титулами.
Первые подозрения в неадекватности академических теорий, касающихся сознания и человеческой психики, постепенно превращались в уверенность, подпитываемую и усиливаемую тысячами случаев, наблюдаемых в различных клиниках. В конце концов я перестал сомневаться в данных, полученных путем исследований холотропных состояний, представляющих критический концептуальный вызов научной парадигме, которая в тот момент доминировала в психологии, психиатрии и психотерапии, и высказал свое мнение в целой серии научных работ. Я пришел к заключению, что эти дисциплины нуждаются в радикальной ревизии, которая будет напоминать катастрофу, с которой столкнулась ньютоновская физика в первые три десятилетия XX века.
Наблюдения, бросающие вызов видению мира, которое я впитал в той культуре, в которой вырос, и унаследованное от моих учителей, пришли из многих сфер знания и различных источников. Большая часть этой информации была извлечена из необычных переживаний, о которых рассказывали мои клиенты, подвергавшиеся действию терапии с использованием галлюциногенов, участвовавшие в наших семинарах и тренингах по холотропному дыханию, атакже пережившие духовное пробуждение. Критической точкой для трансформации моего мировосприятия стали различного рода холотропные состояния, пережитые мною, часто вместе с моей женой Кристиной.
Однако далеко не все доказательства, повинные в глубоком изменении моего мировосприятия, были напрямую связаны с измененными состояниями сознания. Много необычного случается и в нашей повседневной жизни, внося свой вклад в эту трансформацию. Это и примечательные встречи с шаманами различных культур, известными духовными учителями и психологами, а также случайные стечения обстоятельств и совпадения. Общим для всех этих событий было то, что они просто не могли бы случиться, если мир действительно был таким, каким его рисует традиционная наука — четко детерминированной материальной системой, управляемой причинно-следственнными связями. Вот этими происшествиями и объясняется название этой книги.
«Возможность невозможного: Приключения в необычных реальностях» является коллекцией историй, описывающих различные события из моей профессиональной практики и личной жизни, которые заставили меня отвергнуть скептический и материалистический подход и принять восточные философские и мистические учения в качестве картины окружающего меня мира. Они также выработали у меня огромное уважение к обрядовой и духовной жизни, атакже целительским традициям аборигенных культур, которые западная традиционная наука отбрасывает как результат прим итивных суеверий. Я осознаю тот факт, что чтение этой подборки историй не может передать всей силы реального жизненного опыта, который они описывают. Однако я надеюсь, что все они в совокупности дадут возможность читателям снова почувствовать вкус волшебства вселенной, которое они привнесли в нашу жизнь.
Первую часть этой книги составляют истории, главной чертой которых является то, что Карл Густав Юнг описывал как «синхрония» — чрезвычайно маловероятное стечение обстоятельств, которое невозможно объяснить исходя из принципов линейной причинно-следственной связи, принципов, которые являются краеугольным камнем западного научного мышления. Они показывают, что материальный мир может войти в непосредственное взаимодействие с человеческой психикой, а само существование совпадений подрывает основы декартово-ньютоновской парадигмы и монистического материалистического мировоззрения. Это упраздняет основополагающие метафизические допущения, которых придерживается западное академическое сообщество — что сознание и материя являются двумя отдельными сущностями, что материя первична, а сознание является ее эпифеноменом и что все события в мире управляются исключительно причинно-следственными связями.
Вторая, третья и четвертая части книги включают истории, которые содержат в себе вызов современному научному пониманию природы памяти и границ ее возможностей. Психиатры и нейрофизиологи традиционного направления допускают, что мозг новорожденного является недостаточно зрелым для фиксации в памяти нескольких часов стресса и боли биологического рождения человека. Работа с холотропными состояниями сознания ясно демонстрирует, что каждый из нас хранит в подсознании не только память о нашем рождении и связанной с ним травме, а также о внутриутробном и даже эмбриональном существовании, зачатии, и даже о наших предках — и людях, и животных.
Маловероятно, что вся наша биологическая история может храниться в молекулах ДНК и при особых обстоятельствах преобразовываться в полномасштабные переживания. Тем не менее эта память — эмбриональная, наследственная, расовая и филогенетическая — в конце концов приходит из ситуаций, в которых невозможно представить себе материальную субстанцию, способную нести информацию. Многие истории, связанные с холотропными состояниями сознания, представляют еще более значительную концептуальную проблему, поскольку они предполагают существование памяти вне какого-либо материального субстрата.
К ним принадлежат, например, эмпирические последовательности, представляющие события из истории человечества, хранящиеся в архивах коллективного бессознательного, как представлял себе Карл Густав Юнг, воспоминания о прошлых жизнях, и эмпирическая идентификация с представителями других видов. Все эти впечатления явно выходят за пределы наследственной, расовой и биологической линий любого типа и невозможно представить себе какой-либо материальный носитель, на который они могут быть записаны. Похоже, что они хранятся в сферах, которые в настоящий момент неизвестны науке или погружены собственно в поле сознания.
Пятая часть книги содержит истории, иллюстрирующие явления, традиционно изучаемые парапсихологами — телепатию и ясновидение, психометрию, астральные путешествия, общение с бестелесными сущностями и духовными проводниками, встречи с архетипическими существами, ченнелинг (медиумическое общение), феномены торжества разума над материей (сиддхи) и внетелесные переживания, во время которых лишенное тела сознание точно воспринимает как ближайшую, так и удаленную окружающую среду. Объективное изучение этих необычных переживаний и событий предполагает, что материалистическая наука опрометчиво подняла на смех всю эту область знания и тех ученых, которые ее исследовали. Эти наблюдения раскрыли существование «аномальных явлений», которые в будущем могут привести к коренному пересмотру научной картины мира и его основополагающих метафизических посылок.
Особый раздел в этой книге (часть 6) посвящен историям, описывающим наблюдения, бросающие вызов большинству фундаментальных посылоктрадиционного направления психиатрии, касающихся природы психотических случаев, обычно считающихся проявлениями серьезных психических заболеваний. Она также включает отчеты удивительно позитивных результатов весьма неортодоксальных и спорных подходов к лечению. Примером подобной психиатрической ереси является рассмотрение необычных состояний сознан ия как кризисов духовного раскрытия («духовного пробуждения»), а не психотических случаев. Другой подход выражается в попытках самоисцеления с помощью возможностей психики. В наиболее радикальных и необычных ситуациях этой части книги описываются активация психотических симптомов посредством галлюциногенов вместо их подавления, серьезные улучшения, достигнутые с помощью методики, напоминающей экзорцизм, и терапевтические прорывы, представляющие психодинамические механизмы, не имеющие смысла для традиционной психиатрии.
Приложение фокусируется на отношении ученых-традиционалистов к разрушающим систему их взглядов наблюдениям, порожденным исследованиями сознания и трансперсональной психологией. Первая история представляет собой экстремальный, но типичный пример сопротивления новым данным многих членов научного сообщества. Там присутствует всемирно известный ученый, защищавший свои научные убеждения с таким упрямством и решимостью, которые куда больше подошли бы религиозному фанатику-фундаменталисту. Вторая история показывает, что происходит, когда традиционно подготовленные профессионалы с материалистическим мировоззрением получают возможность пережить холотропные состояния сознания. Третья описывает, как мое собственное упрямое неприятие астрологии, над которой смеются все «серьезные» ученые, уступило под напором убедительных наблюдений.
Эта книга получилась глубоко личной, раскрывающей множество сокровенных подробностей моей жизни и профессиональной деятельности. Многие клинические врачи и исследователи не желают раскрывать настолько субъективную информацию, поскольку убеждены, что это нанесет непоправимый вред их репутации ученых. Причиной того, что я столь честно делюсь с вами переживаниями и несчастьями моего личного пути, является мое стремление к тому, чтобы эта информация облегчила борьбу и затруднительное положение людей, вовлеченных в процесс глубокого самопознания, и желание помочь им избежать ошибок и ловушек, которые являются неотъемлемой частью любой попытки вступить на неисследованную территорию.
Я надеюсь, что непредвзятые читатели заметят, что личные истории, которыми я делюсь в этих мемуарах о моем нетрадиционном поиске, являются доказательством страсти, с которой я искал знаний и мудрости, скрытой в глубинах человеческой психики. Если эта книга даст вам полезную информацию и поможет хотя бы небольшой части из тех тысяч и тысяч людей, испытавших и испытывающих холотропные состояния сознания и исследующих необычные реальности, моя жертва не будет напрасной.
Станислав Гроф Милл-Вэлли, Калифорния август 2005 г.
Однако если вы остаетесь открытыми, вы начинаете видеть, насколько глубоки, достоверны и важны эти истории и насколько они расширяют наше понимание человеческих возможностей.
ПРЕДИСЛОВИЕ
Почти полвека тому назад переживание, продолжавшееся всего несколько часов, сильно изменило мою личную жизнь и профессиональную деятельность. Будучи молодым ординатором-психиатром, прикомандированным к клинике для специализации спустя всего несколько месяцев после окончания медицинского факультета университета, я добровольно вызвался участвовать в экспериментах с ЛСД, веществом, обладающим поразительными психоактивными качествами, которые были открыты знаменитым швейцарским химиком Альбертом Хоффманом в лабораториях фармацевтической компании Sandoz в Базеле.
Эта сессия, а точнее ее кульминация, во время которой я получил огромный и не поддающийся описанию опыт «вселенского» сознания, пробудила во мне глубокий интерес к необычным состояниям сознания, не ослабевший на протяжении всей моей жизни. С этого момента большая часть моей клинической и исследовательской деятельности была посвящена систематическому изучению терапевтического, трансформирующего и эволюционного потенциала этих состояний. Те пятьдесят лет, которые были посвящены исследованию человеческого сознания, стали для меня невероятным опытом открытий и самопознания.
Примерно половину этого времени я занимался изучением сочетания психотерапии с воздействием психоделических веществ, сначала в Чехословакии, в Пражском институте психиатрических исследований, а затем — в США, в Мэрилендском исследовательском центре психиатрии в Балтиморе, где я участвовал в последней из действовавших американских исследовательских программ по изучению психоделиков. С 1975 года мы с моей женой Кристиной занимаемся холотропным дыханием — методом, обладающим глубоким терапевтическим воздействием и способствующим самопознанию, который мы вместе разработали в институте Эсален, Биг Суре, штат Калифорния. Все эти годы мы поддерживали людей, которым случайно довелось пережить необычные состояния сознания — психодуховные кризисы или «духовное пробуждение», как называем подобные ситуации мы с Кристиной.
Общим для всех трех ситуаций является то, что все они подразумевают необычные состояния сознания или, если выразиться точнее, их важную разновидность, которую я называю холотропной. Это сложносоставное слово буквально означает «направленный на единство» или «движущийся к единству» (от греч. holos — целый и trepein — движущийся к чему-либо). Этот термин предполагает, что в нашем обычном, повседневном состоянии сознания мы отождествляемся лишь с очень маленькой частью того, чем на самом деле являемся. Проще всего объяснить значение слова «холотропный» можно, обратившись к индуистскому различию между понятиями «намарупа» (имя и образ для нашего повседневного существования) и «Атман-брахман» (наша глубочайшая идентичность, которая соизмеряется с космическими законами творения). В холотропных состояниях сознания мы можем выйти за рамки собственного тела и восстановить нашу истинную сущность. Мы можем эмпирически отождествиться с чем-либо в этой части творения и даже с самим законом творения.
Холотропные переживания играют важную роль в инициа-циях шаманов, целительских обрядах и в обрядах перехода в иной мир, и систематических духовных практиках, таких как различные типы йоги, буддийских или даосских медитациях, суфийских трансах, каббалистических упражнениях или даже молитвах христиан (исихазме). Они также были описаны в литературе об античных мистериях смерти и возрождения, связанных в средиземноморском регионе и других частях мира с именами Инанны и Таммуза, Исиды и Осириса, Диониса, Аттиса, Адониса, Митры, Одина и многих других божеств. В повседневной жизни холотропный опыт можно получить в результате клинической смерти или случайно, без каких-либо причин, способных его вызвать. Они также могут быть вызваны сильными формами экспериментальной терапии, разработанными во второй половине XX века.
В психоделической терапии холотропные состояния возникают под воздействием веществ, изменяющих сознание, таких, как ЛСД, псилоцибин, мескалин и трептамин или производные амфетамина. При холотропном дыхании сознание изменяется при помощи сочетания более быстрого дыхания, соответствующей музыки и работы по высвобождению внутренней энергии человека. В момент духовного пробуждения холотропные состояния возникают спонтанно в обычной жизни, и причины их возникновения обычно остаются неизвестными. Если эти состояния правильно восприняты и в дальнейшем будут поддерживаться, они могут иметь огромный целительный, трансформирующий и даже эволюционный потенциал.
К тому же я, хотя и менее глубоко, имел дело со многими практиками, которые так или иначе связаны с холотропными состояниями сознания. Я много общался с антропологами и принимал участие в священных церемониях различных культур в различных частях мира, в том числе и с применением таких галлюциногенных растений, как пейот, аяхуаска и различные грибы. Я общался с представителями различных племен Северной Америки, Мексики, Южной Америки и африканскими шаманами и целителями. Я также много общался с последователями различных духовных практик, в том числе направлений буддизма випассана, дзен и ваджраяна, сиддха-йоги и тантры, и даже христианского ордена бенедиктинцев.
Другой областью, всерьез и надолго привлекшей мое внимание, стала танатология, достаточно молодая дисциплина, изучающая состояние клинической смерти и психологические и духовные аспекты смерти и умирания. В конце 60 — начале 70-х я принимал участие в большом исследовательском проекте, изучавшем воздействие галлюциногенотерапии на людей, умирающич от рака. Я также должен добавить, что лично знаком с несколькими великими психологами и парапсихологами нашего века, пионерами лабораторных исследований сознания, и психотерапевтами, которые разработали и применяли на практике сильнодействующие формы экспериментальной терапии, вызывающие холотропные состояния сознания.
Мое первое знакомство с холотропными состояниями сознания оказалось весьма непростым и требующим напряжения всех сил, как интеллектуальных, так и эмоциональных. В первые годы моих лабораторных и клинических исследований психоделиков я ежедневно сталкивался с большим количеством переживаний и наблюдений, к которым совершенно не был готов, несмотря на всю свою медицинскую и психиатрическую подготовку. Фактически, я чувствовал и видел вещи, которые с точки зрения научной картины мира (на ней я вырос) были абсолютно невозможны и просто не могли иметь места. И все же все эти очевидно невозможные события происходят сплошь и рядом.
После того как мне удалось преодолеть первый понятийный шок, скептицизм по поводу моих наблюдений и сомнения в том, не сошел ли я случайно с ума, я начал понимать, что, возможно, проблема не в моей способности вести наблюдение или давать трезвую оценку, а в ограниченности современных психологических и психиатрических теорий и в монистической материалистической парадигме западной науки. Естественно, это было непросто — прийти к подобному заключению, поскольку мне приходилось бороться с тем благоговением и уважением, которое испытывает любой студент-медик или начинающий психиатр перед академическим образованием, научными авторитетами и впечатляющими научными титулами.
Первые подозрения в неадекватности академических теорий, касающихся сознания и человеческой психики, постепенно превращались в уверенность, подпитываемую и усиливаемую тысячами случаев, наблюдаемых в различных клиниках. В конце концов я перестал сомневаться в данных, полученных путем исследований холотропных состояний, представляющих критический концептуальный вызов научной парадигме, которая в тот момент доминировала в психологии, психиатрии и психотерапии, и высказал свое мнение в целой серии научных работ. Я пришел к заключению, что эти дисциплины нуждаются в радикальной ревизии, которая будет напоминать катастрофу, с которой столкнулась ньютоновская физика в первые три десятилетия XX века.
Наблюдения, бросающие вызов видению мира, которое я впитал в той культуре, в которой вырос, и унаследованное от моих учителей, пришли из многих сфер знания и различных источников. Большая часть этой информации была извлечена из необычных переживаний, о которых рассказывали мои клиенты, подвергавшиеся действию терапии с использованием галлюциногенов, участвовавшие в наших семинарах и тренингах по холотропному дыханию, атакже пережившие духовное пробуждение. Критической точкой для трансформации моего мировосприятия стали различного рода холотропные состояния, пережитые мною, часто вместе с моей женой Кристиной.
Однако далеко не все доказательства, повинные в глубоком изменении моего мировосприятия, были напрямую связаны с измененными состояниями сознания. Много необычного случается и в нашей повседневной жизни, внося свой вклад в эту трансформацию. Это и примечательные встречи с шаманами различных культур, известными духовными учителями и психологами, а также случайные стечения обстоятельств и совпадения. Общим для всех этих событий было то, что они просто не могли бы случиться, если мир действительно был таким, каким его рисует традиционная наука — четко детерминированной материальной системой, управляемой причинно-следственнными связями. Вот этими происшествиями и объясняется название этой книги.
«Возможность невозможного: Приключения в необычных реальностях» является коллекцией историй, описывающих различные события из моей профессиональной практики и личной жизни, которые заставили меня отвергнуть скептический и материалистический подход и принять восточные философские и мистические учения в качестве картины окружающего меня мира. Они также выработали у меня огромное уважение к обрядовой и духовной жизни, атакже целительским традициям аборигенных культур, которые западная традиционная наука отбрасывает как результат прим итивных суеверий. Я осознаю тот факт, что чтение этой подборки историй не может передать всей силы реального жизненного опыта, который они описывают. Однако я надеюсь, что все они в совокупности дадут возможность читателям снова почувствовать вкус волшебства вселенной, которое они привнесли в нашу жизнь.
Первую часть этой книги составляют истории, главной чертой которых является то, что Карл Густав Юнг описывал как «синхрония» — чрезвычайно маловероятное стечение обстоятельств, которое невозможно объяснить исходя из принципов линейной причинно-следственной связи, принципов, которые являются краеугольным камнем западного научного мышления. Они показывают, что материальный мир может войти в непосредственное взаимодействие с человеческой психикой, а само существование совпадений подрывает основы декартово-ньютоновской парадигмы и монистического материалистического мировоззрения. Это упраздняет основополагающие метафизические допущения, которых придерживается западное академическое сообщество — что сознание и материя являются двумя отдельными сущностями, что материя первична, а сознание является ее эпифеноменом и что все события в мире управляются исключительно причинно-следственными связями.
Вторая, третья и четвертая части книги включают истории, которые содержат в себе вызов современному научному пониманию природы памяти и границ ее возможностей. Психиатры и нейрофизиологи традиционного направления допускают, что мозг новорожденного является недостаточно зрелым для фиксации в памяти нескольких часов стресса и боли биологического рождения человека. Работа с холотропными состояниями сознания ясно демонстрирует, что каждый из нас хранит в подсознании не только память о нашем рождении и связанной с ним травме, а также о внутриутробном и даже эмбриональном существовании, зачатии, и даже о наших предках — и людях, и животных.
Маловероятно, что вся наша биологическая история может храниться в молекулах ДНК и при особых обстоятельствах преобразовываться в полномасштабные переживания. Тем не менее эта память — эмбриональная, наследственная, расовая и филогенетическая — в конце концов приходит из ситуаций, в которых невозможно представить себе материальную субстанцию, способную нести информацию. Многие истории, связанные с холотропными состояниями сознания, представляют еще более значительную концептуальную проблему, поскольку они предполагают существование памяти вне какого-либо материального субстрата.
К ним принадлежат, например, эмпирические последовательности, представляющие события из истории человечества, хранящиеся в архивах коллективного бессознательного, как представлял себе Карл Густав Юнг, воспоминания о прошлых жизнях, и эмпирическая идентификация с представителями других видов. Все эти впечатления явно выходят за пределы наследственной, расовой и биологической линий любого типа и невозможно представить себе какой-либо материальный носитель, на который они могут быть записаны. Похоже, что они хранятся в сферах, которые в настоящий момент неизвестны науке или погружены собственно в поле сознания.
Пятая часть книги содержит истории, иллюстрирующие явления, традиционно изучаемые парапсихологами — телепатию и ясновидение, психометрию, астральные путешествия, общение с бестелесными сущностями и духовными проводниками, встречи с архетипическими существами, ченнелинг (медиумическое общение), феномены торжества разума над материей (сиддхи) и внетелесные переживания, во время которых лишенное тела сознание точно воспринимает как ближайшую, так и удаленную окружающую среду. Объективное изучение этих необычных переживаний и событий предполагает, что материалистическая наука опрометчиво подняла на смех всю эту область знания и тех ученых, которые ее исследовали. Эти наблюдения раскрыли существование «аномальных явлений», которые в будущем могут привести к коренному пересмотру научной картины мира и его основополагающих метафизических посылок.
Особый раздел в этой книге (часть 6) посвящен историям, описывающим наблюдения, бросающие вызов большинству фундаментальных посылоктрадиционного направления психиатрии, касающихся природы психотических случаев, обычно считающихся проявлениями серьезных психических заболеваний. Она также включает отчеты удивительно позитивных результатов весьма неортодоксальных и спорных подходов к лечению. Примером подобной психиатрической ереси является рассмотрение необычных состояний сознан ия как кризисов духовного раскрытия («духовного пробуждения»), а не психотических случаев. Другой подход выражается в попытках самоисцеления с помощью возможностей психики. В наиболее радикальных и необычных ситуациях этой части книги описываются активация психотических симптомов посредством галлюциногенов вместо их подавления, серьезные улучшения, достигнутые с помощью методики, напоминающей экзорцизм, и терапевтические прорывы, представляющие психодинамические механизмы, не имеющие смысла для традиционной психиатрии.
Приложение фокусируется на отношении ученых-традиционалистов к разрушающим систему их взглядов наблюдениям, порожденным исследованиями сознания и трансперсональной психологией. Первая история представляет собой экстремальный, но типичный пример сопротивления новым данным многих членов научного сообщества. Там присутствует всемирно известный ученый, защищавший свои научные убеждения с таким упрямством и решимостью, которые куда больше подошли бы религиозному фанатику-фундаменталисту. Вторая история показывает, что происходит, когда традиционно подготовленные профессионалы с материалистическим мировоззрением получают возможность пережить холотропные состояния сознания. Третья описывает, как мое собственное упрямое неприятие астрологии, над которой смеются все «серьезные» ученые, уступило под напором убедительных наблюдений.
Эта книга получилась глубоко личной, раскрывающей множество сокровенных подробностей моей жизни и профессиональной деятельности. Многие клинические врачи и исследователи не желают раскрывать настолько субъективную информацию, поскольку убеждены, что это нанесет непоправимый вред их репутации ученых. Причиной того, что я столь честно делюсь с вами переживаниями и несчастьями моего личного пути, является мое стремление к тому, чтобы эта информация облегчила борьбу и затруднительное положение людей, вовлеченных в процесс глубокого самопознания, и желание помочь им избежать ошибок и ловушек, которые являются неотъемлемой частью любой попытки вступить на неисследованную территорию.
Я надеюсь, что непредвзятые читатели заметят, что личные истории, которыми я делюсь в этих мемуарах о моем нетрадиционном поиске, являются доказательством страсти, с которой я искал знаний и мудрости, скрытой в глубинах человеческой психики. Если эта книга даст вам полезную информацию и поможет хотя бы небольшой части из тех тысяч и тысяч людей, испытавших и испытывающих холотропные состояния сознания и исследующих необычные реальности, моя жертва не будет напрасной.
Станислав Гроф Милл-Вэлли, Калифорния август 2005 г.
-
Tanya
- Сообщения: 1967
- Зарегистрирован: Вт окт 13, 2015 08:23
- Репутация: 20084
Станислав Гроф "Когда невозможное возможно. Приключения в необычных реальностях"
Ссылка на файл на Яндекс.Диск https://yadi.sk/i/wim-oCGRobV7M
Чтобы участвовать в общении на форуме «Бастилия» - зарегистрируйтесь или войдите в свой профиль
Регистрация займет пару минут, она бесплатна
